Внутри меня - миллионы галактик, которых не было. Глаза мои - хамелеоны, настроенные на небо... (с)
Да сегодня прямо-таки День Стихов О___о
оказалось, по литературе задавали еще относительно небольшое "кое-что".
Иннокентий Анненский.
БудильникБУДИЛЬНИК
Обручена рассвету
Печаль ее рулад...
Как я игрушку эту
Не слушать был бы рад...
Пусть завтра будет та же
Она, что и вчера...
Сперва хоть громче, глаже
Идет ее игра.
Но вот, уж не читая
Давно постылых нот,
Гребенка золотая
Звенит, а не поет...
Цепляясь за гвоздочки,
Весь из бессвязных фраз,
Напрасно ищет точки
Томительный рассказ,
О чьем-то недоборе
Косноязычный бред...
Докучный лепет горя
Ненаступивших лет,
Где нет ни слез разлуки,
Ни стылости небес,
Где сердце - счетчик муки,
Машинка для чудес...
И скучно разминая
Пружину полчаса,
Где прячется смешная
И лишняя Краса.
Среди мировСРЕДИ МИРОВ
Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя...
Не потому, чтоб я Ее любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной ищу ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.
Что счастье?ЧТО СЧАСТЬЕ?
Что счастье? Чад безумной речи?
Одна минута на пути,
Где с поцелуем жадной встречи
Слилось неслышное прости?
Или оно в дожде осеннем?
В возврате дня? В смыканьи вежд?
В благах, которых мы не ценим
За неприглядность их одежд?
Ты говоришь... Вот счастья бьется
К цветку прильнувшее крыло,
Но миг - и ввысь оно взовьется
Невозвратимо и светло.
А сердцу, может быть, милей
Высокомерие сознанья,
Милее мука, если в ней
Есть тонкий яд воспоминанья.
Я люблюЯ ЛЮБЛЮ
Я люблю замирание эха
После бешеной тройки в лесу,
За сверканьем задорного смеха
Я истомы люблю полосу.
Зимним утром люблю надо мною
Я лиловый разлив полутьмы,
И, где солнце горело весною,
Только розовый отблеск зимы.
Я люблю на бледнеющей шири
В переливах растаявший цвет...
Я люблю все, чему в этом мире
Ни созвучья, ни отзвука нет.
Январская сказкаЯНВАРСКАЯ СКАЗКА
Светилась колдуньина маска,
Постукивал мерно костыль...
Моя новогодняя сказка,
Последняя сказка, не ты ль?
О счастье уста не молили,
Тенями был полон покой,
И чаши открывшихся лилий
Дышали нездешней тоской.
И, взоры померкшие нежа,
С тоской говорили цветы:
"Мы те же, что были, всё те же,
Мы будем, мы вечны... а ты?"
Молчите... Иль грезить не лучше,
Когда чуть дымятся угли?..
Январское солнце не жгуче,
Так пылки его хрустали...
Константин Бальмонт.
ВетерВЕТЕР
Я жить не могу настоящим,
Я люблю беспокойные сны,
Под солнечным блеском палящим
И под влажным мерцаньем луны.
Я жить не хочу настоящим,
Я внимаю намекам струны,
Цветам и деревьям шумящим
И легендам приморской волны.
Желаньем томясь несказанным,
Я в неясном грядущем живу,
Вздыхаю в рассвете туманном
И с вечернею тучкой плыву.
И часто в восторге нежданном
Поцелуем тревожу листву.
Я в бегстве живу неустанном,
В ненасытной тревоге живу.
Горный корольГОРНЫЙ КОРОЛЬ
Скандинавская песня
H. IBSEN. GILDET PAA SOLHAUG*.
Горный король на далеком пути.
- Скучно в чужой стороне.-
Деву-красавицу хочет найти.
- Ты не вернешься ко мне.-
Видит усадьбу на мшистой горе.
- Скучно в чужой стороне.-
Кирстен-малютка стоит на дворе.
- Ты не вернешься ко мне.-
Он называет невестой ее.
- Скучно в чужой стороне.-
Деве дарит ожерелье свое.
- Ты не вернешься ко мне.-
Дал он ей кольца и за руку взял.
- Скучно в чужой стороне.-
Кирстен-малютку в свой замок умчал.
- Ты не вернешься ко мне.-
Годы проходят, пять лет пронеслось.
- Скучно в чужой стороне.-
Много бедняжке поплакать пришлось.
- Ты не вернешься ко мне.-
Девять и десять умчалося лет.
- Скучно в чужой стороне.-
Кирстен забыла про солнечный свет.
- Ты не вернешься ко мне.-
Где-то веселье, цветы и весна.
- Скучно в чужой стороне.-
Кирстен во мраке тоскует одна.
- Ты не вернешься ко мне.-
Долины снаДОЛИНЫ СНА
Пойду в долины сна,
Там вкось растут цветы,
Там падает луна
С бездонной высоты.
Вкось падает она —
И все не упадет.
В глухих долинах сна
Густой дурман цветет.
И странная струна
Играет без смычков,
Мой ум — в долинах сна,
Средь волн без берегов.
Еще необходимо любить и убивать...* * *
Еще необходимо любить и убивать,
Еще необходимо накладывать печать,
Быть внешним и жестоким, быть нежным без конца
И всех манить волненьем красивого лица.
Еще необходимо. Ты видишь, почему:
Мы все стремимся к богу, мы тянемся к нему,
Но бог всегда уходит, всегда к себе маня,
И хочет тьмы — за светом, и после ночи — дня.
Всегда разнообразных, он хочет новых снов,
Хотя бы безобразных, мучительных миров,
Но только полных жизни, бросающих свой крик,
И гаснущих покорно, создавши новый миг.
И маятник всемирный, незримый для очей,
Ведет по лабиринту рассветов и ночей.
И сонмы звезд несутся по страшному пути.
И бог всегда уходит. И мы должны идти.
Морская душаМОРСКАЯ ДУША
У нее глаза морского цвета,
И живет она как бы во сне.
От весны до окончанья лета
Дух ее в нездешней стороне.
Ждет она чего-то молчаливо,
Где сильней всего шумит прибой,
И в глазах глубоких в миг отлива
Холодеет сумрак голубой.
А когда высоко встанет буря,
Вся она застынет, внемля плеск,
И глядит как зверь, глаза прищуря,
И в глазах ее — зеленый блеск.
А когда настанет новолунье,
Вся изнемогая от тоски,
Бледная влюбленная колдунья
Расширяет черные зрачки.
И слова какого-то обета
Всё твердит, взволнованно дыша.
У нее глаза морского цвета,
У нее неверная душа.
ПоэтыПОЭТЫ
Ю. Балтрушайтису
Тебе известны, как и мне,
Непобедимые влечения,
И мы — в небесной вышине,
И мы — подводные течения.
Пред нами дышит череда
Явлений Силы и Недужности,
И в центре круга мы всегда,
И мы мелькаем по окружности.
Мы смотрим в зеркало Судьбы
И как на праздник наряжаемся,
Полувладыки и рабы,
Вкруг темных склепов собираемся.
И услыхав полночный бой,
Упившись музыкой железною,
Мы мчимся в пляске круговой
Над раскрывающейся бездною.
Игра кладбищенских огней
Нас манит сказочными чарами,
Везде, где смерть, мы тут же с ней,
Как тени дымные — с пожарами.
И мы, незримые, горим,
И сон чужой тревожим ласками,
И меж неопытных царим
Безумьем, ужасом и сказками.
СоперникиСОПЕРНИКИ
Мы можем идти по широким равнинам,
Идти, не встречаясь в пути никогда.
И каждый пребудет, один, властелином,—
Пока не взойдет роковая звезда.
Мы можем бросать беспокойные тени,
Их месяц вытягивать будет в длину.
В одном восхожденьи мы будем ступени,
И равны,— пока не полюбим одну.
Тогда мы солжем, но себе не поможем,
Тогда мы забудем о Боге своем.
Мы можем, мы можем, мы многое можем.
Но только — мой равный!— пока мы вдвоем.
Я в этот мир пришёл...* * *
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И выси гор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре.
Я властелин.
Я победил холодное забвенье,
Создав мечту мою.
Я каждый миг исполнен откровенья,
Всегда пою.
Мою мечту страданья пробудили,
Но я любим за то.
Кто равен мне в моей певучей силе?
Никто, никто.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце,
А если день погас,
Я буду петь... Я буду петь о Солнце
В предсмертный час!
Валерий Брюсов
В магическом садуВ МАГИЧЕСКОМ САДУ
Пошли, господь, свою отраду
Тому, кто жизненной тропой,
Как бедный нищий, мимо саду
Бредет по знойной мостовой.
Ф. Тютчев
К скамье у мраморной цистерны
Я направлял свой шаг неверный,
Но не дошел, но изнемог
И вдалеке упал на мох.
Там у бассейна в перебранке
Стояли стройные гречанки,
Я к ним взывал; мой стон для них
Был слишком чужд и слишком тих.
Вот боль затихла в свежей ране...
Но целый ад пылал в гортани!
Святыней для меня тогда
Была б студеная вода!
Я встать пытался, но напрасно.
Стонал, — все было безучастно...
И мне пригрезилось в бреду,
Что я в магическом саду.
Цветут каштаны, манят розы,
Порхают светлые стрекозы,
Над яркой роскошью куртин
Бесстрастно дышит бальзамин.
И, все ж, нигде воды ни капли!
Фонтаны смолкли и иссякли,
И, русла обнажив свои,
Пленяют камнями ручьи.
Я, мучим жаждой беспощадной,
К ручьям, ключам бросаюсь жадно,
Хватаю камни, изнемог —
И вновь упал на мягкий мох.
Что мне до всех великолепий!
Волшебный сад — жесточе степи!
Воды! воды! — и тщетный стон
Холодным эхо повторен.
СкифыСКИФЫ
Если б некогда гостем я прибыл
К вам, мои отдалённые предки,-
Вы собратом гордиться могли бы,
Полюбили бы взор мой меткий...
Мне не трудно далась бы наука
Поджидать матерого тура.
Вот - я чувствую гибкость лука,
На плечах моих барсова шкура.
Словно с детства я к битвам приучен!
Всё в раздолье степей мне родное!
И мой голос верно созвучен
С оглушительным бранным воем.
Из пловцов окажусь я лучшим,
Обгоню всех юношей в беге;
Ваша дева со взором жгучим
Заласкает меня ночью в телеге.
Истукан на середине деревни
Поглядит на меня исподлобья.
Я увижу лик его древний,
Одарить его пышно - готов я.
А когда рассядутся старцы,
Молодежь запляшет под клики,-
На куске сбереженного кварца
Начерчу я новые лики.
Я буду как все,- и особый.
Волхвы меня примут, как сына.
Я сложу им песню для пробы,
Но от них уйду я в дружину.
Гей вы! Слушайте, вольные волки!
Повинуйтесь жданному кличу!
У коней развеваются челки,
Мы опять летим на добычу.
СумасшедшийСУМАСШЕДШИЙ
Чтоб меня не увидел никто,
На прогулках я прячусь, как трус,
Приподняв воротник у пальто
И на брови надвинув картуз.
Я встречаю нагие тела,
Посинелые в рыхлом снегу,
Я минуты убийств стерегу
И смеюсь беспощадно с угла.
Я спускаюсь к реке. Под мостом
Выбираю угрюмый сугроб.
И могилу копаю я в нем,
И ложусь в приготовленный гроб.
Загорается дом... и другой...
Вот весь город пылает в огне...
Но любуюсь на блеск дорогой
Только я - в ледяной тишине.
А потом, отряхнувши пальто,
Принадвинув картуз на глаза,
Я бегу в неживые леса...
И не гонится сзади никто!
оказалось, по литературе задавали еще относительно небольшое "кое-что".
Иннокентий Анненский.
БудильникБУДИЛЬНИК
Обручена рассвету
Печаль ее рулад...
Как я игрушку эту
Не слушать был бы рад...
Пусть завтра будет та же
Она, что и вчера...
Сперва хоть громче, глаже
Идет ее игра.
Но вот, уж не читая
Давно постылых нот,
Гребенка золотая
Звенит, а не поет...
Цепляясь за гвоздочки,
Весь из бессвязных фраз,
Напрасно ищет точки
Томительный рассказ,
О чьем-то недоборе
Косноязычный бред...
Докучный лепет горя
Ненаступивших лет,
Где нет ни слез разлуки,
Ни стылости небес,
Где сердце - счетчик муки,
Машинка для чудес...
И скучно разминая
Пружину полчаса,
Где прячется смешная
И лишняя Краса.
Среди мировСРЕДИ МИРОВ
Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя...
Не потому, чтоб я Ее любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной ищу ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.
Что счастье?ЧТО СЧАСТЬЕ?
Что счастье? Чад безумной речи?
Одна минута на пути,
Где с поцелуем жадной встречи
Слилось неслышное прости?
Или оно в дожде осеннем?
В возврате дня? В смыканьи вежд?
В благах, которых мы не ценим
За неприглядность их одежд?
Ты говоришь... Вот счастья бьется
К цветку прильнувшее крыло,
Но миг - и ввысь оно взовьется
Невозвратимо и светло.
А сердцу, может быть, милей
Высокомерие сознанья,
Милее мука, если в ней
Есть тонкий яд воспоминанья.
Я люблюЯ ЛЮБЛЮ
Я люблю замирание эха
После бешеной тройки в лесу,
За сверканьем задорного смеха
Я истомы люблю полосу.
Зимним утром люблю надо мною
Я лиловый разлив полутьмы,
И, где солнце горело весною,
Только розовый отблеск зимы.
Я люблю на бледнеющей шири
В переливах растаявший цвет...
Я люблю все, чему в этом мире
Ни созвучья, ни отзвука нет.
Январская сказкаЯНВАРСКАЯ СКАЗКА
Светилась колдуньина маска,
Постукивал мерно костыль...
Моя новогодняя сказка,
Последняя сказка, не ты ль?
О счастье уста не молили,
Тенями был полон покой,
И чаши открывшихся лилий
Дышали нездешней тоской.
И, взоры померкшие нежа,
С тоской говорили цветы:
"Мы те же, что были, всё те же,
Мы будем, мы вечны... а ты?"
Молчите... Иль грезить не лучше,
Когда чуть дымятся угли?..
Январское солнце не жгуче,
Так пылки его хрустали...
Константин Бальмонт.
ВетерВЕТЕР
Я жить не могу настоящим,
Я люблю беспокойные сны,
Под солнечным блеском палящим
И под влажным мерцаньем луны.
Я жить не хочу настоящим,
Я внимаю намекам струны,
Цветам и деревьям шумящим
И легендам приморской волны.
Желаньем томясь несказанным,
Я в неясном грядущем живу,
Вздыхаю в рассвете туманном
И с вечернею тучкой плыву.
И часто в восторге нежданном
Поцелуем тревожу листву.
Я в бегстве живу неустанном,
В ненасытной тревоге живу.
Горный корольГОРНЫЙ КОРОЛЬ
Скандинавская песня
H. IBSEN. GILDET PAA SOLHAUG*.
Горный король на далеком пути.
- Скучно в чужой стороне.-
Деву-красавицу хочет найти.
- Ты не вернешься ко мне.-
Видит усадьбу на мшистой горе.
- Скучно в чужой стороне.-
Кирстен-малютка стоит на дворе.
- Ты не вернешься ко мне.-
Он называет невестой ее.
- Скучно в чужой стороне.-
Деве дарит ожерелье свое.
- Ты не вернешься ко мне.-
Дал он ей кольца и за руку взял.
- Скучно в чужой стороне.-
Кирстен-малютку в свой замок умчал.
- Ты не вернешься ко мне.-
Годы проходят, пять лет пронеслось.
- Скучно в чужой стороне.-
Много бедняжке поплакать пришлось.
- Ты не вернешься ко мне.-
Девять и десять умчалося лет.
- Скучно в чужой стороне.-
Кирстен забыла про солнечный свет.
- Ты не вернешься ко мне.-
Где-то веселье, цветы и весна.
- Скучно в чужой стороне.-
Кирстен во мраке тоскует одна.
- Ты не вернешься ко мне.-
Долины снаДОЛИНЫ СНА
Пойду в долины сна,
Там вкось растут цветы,
Там падает луна
С бездонной высоты.
Вкось падает она —
И все не упадет.
В глухих долинах сна
Густой дурман цветет.
И странная струна
Играет без смычков,
Мой ум — в долинах сна,
Средь волн без берегов.
Еще необходимо любить и убивать...* * *
Еще необходимо любить и убивать,
Еще необходимо накладывать печать,
Быть внешним и жестоким, быть нежным без конца
И всех манить волненьем красивого лица.
Еще необходимо. Ты видишь, почему:
Мы все стремимся к богу, мы тянемся к нему,
Но бог всегда уходит, всегда к себе маня,
И хочет тьмы — за светом, и после ночи — дня.
Всегда разнообразных, он хочет новых снов,
Хотя бы безобразных, мучительных миров,
Но только полных жизни, бросающих свой крик,
И гаснущих покорно, создавши новый миг.
И маятник всемирный, незримый для очей,
Ведет по лабиринту рассветов и ночей.
И сонмы звезд несутся по страшному пути.
И бог всегда уходит. И мы должны идти.
Морская душаМОРСКАЯ ДУША
У нее глаза морского цвета,
И живет она как бы во сне.
От весны до окончанья лета
Дух ее в нездешней стороне.
Ждет она чего-то молчаливо,
Где сильней всего шумит прибой,
И в глазах глубоких в миг отлива
Холодеет сумрак голубой.
А когда высоко встанет буря,
Вся она застынет, внемля плеск,
И глядит как зверь, глаза прищуря,
И в глазах ее — зеленый блеск.
А когда настанет новолунье,
Вся изнемогая от тоски,
Бледная влюбленная колдунья
Расширяет черные зрачки.
И слова какого-то обета
Всё твердит, взволнованно дыша.
У нее глаза морского цвета,
У нее неверная душа.
ПоэтыПОЭТЫ
Ю. Балтрушайтису
Тебе известны, как и мне,
Непобедимые влечения,
И мы — в небесной вышине,
И мы — подводные течения.
Пред нами дышит череда
Явлений Силы и Недужности,
И в центре круга мы всегда,
И мы мелькаем по окружности.
Мы смотрим в зеркало Судьбы
И как на праздник наряжаемся,
Полувладыки и рабы,
Вкруг темных склепов собираемся.
И услыхав полночный бой,
Упившись музыкой железною,
Мы мчимся в пляске круговой
Над раскрывающейся бездною.
Игра кладбищенских огней
Нас манит сказочными чарами,
Везде, где смерть, мы тут же с ней,
Как тени дымные — с пожарами.
И мы, незримые, горим,
И сон чужой тревожим ласками,
И меж неопытных царим
Безумьем, ужасом и сказками.
СоперникиСОПЕРНИКИ
Мы можем идти по широким равнинам,
Идти, не встречаясь в пути никогда.
И каждый пребудет, один, властелином,—
Пока не взойдет роковая звезда.
Мы можем бросать беспокойные тени,
Их месяц вытягивать будет в длину.
В одном восхожденьи мы будем ступени,
И равны,— пока не полюбим одну.
Тогда мы солжем, но себе не поможем,
Тогда мы забудем о Боге своем.
Мы можем, мы можем, мы многое можем.
Но только — мой равный!— пока мы вдвоем.
Я в этот мир пришёл...* * *
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И выси гор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре.
Я властелин.
Я победил холодное забвенье,
Создав мечту мою.
Я каждый миг исполнен откровенья,
Всегда пою.
Мою мечту страданья пробудили,
Но я любим за то.
Кто равен мне в моей певучей силе?
Никто, никто.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце,
А если день погас,
Я буду петь... Я буду петь о Солнце
В предсмертный час!
Валерий Брюсов
В магическом садуВ МАГИЧЕСКОМ САДУ
Пошли, господь, свою отраду
Тому, кто жизненной тропой,
Как бедный нищий, мимо саду
Бредет по знойной мостовой.
Ф. Тютчев
К скамье у мраморной цистерны
Я направлял свой шаг неверный,
Но не дошел, но изнемог
И вдалеке упал на мох.
Там у бассейна в перебранке
Стояли стройные гречанки,
Я к ним взывал; мой стон для них
Был слишком чужд и слишком тих.
Вот боль затихла в свежей ране...
Но целый ад пылал в гортани!
Святыней для меня тогда
Была б студеная вода!
Я встать пытался, но напрасно.
Стонал, — все было безучастно...
И мне пригрезилось в бреду,
Что я в магическом саду.
Цветут каштаны, манят розы,
Порхают светлые стрекозы,
Над яркой роскошью куртин
Бесстрастно дышит бальзамин.
И, все ж, нигде воды ни капли!
Фонтаны смолкли и иссякли,
И, русла обнажив свои,
Пленяют камнями ручьи.
Я, мучим жаждой беспощадной,
К ручьям, ключам бросаюсь жадно,
Хватаю камни, изнемог —
И вновь упал на мягкий мох.
Что мне до всех великолепий!
Волшебный сад — жесточе степи!
Воды! воды! — и тщетный стон
Холодным эхо повторен.
СкифыСКИФЫ
Если б некогда гостем я прибыл
К вам, мои отдалённые предки,-
Вы собратом гордиться могли бы,
Полюбили бы взор мой меткий...
Мне не трудно далась бы наука
Поджидать матерого тура.
Вот - я чувствую гибкость лука,
На плечах моих барсова шкура.
Словно с детства я к битвам приучен!
Всё в раздолье степей мне родное!
И мой голос верно созвучен
С оглушительным бранным воем.
Из пловцов окажусь я лучшим,
Обгоню всех юношей в беге;
Ваша дева со взором жгучим
Заласкает меня ночью в телеге.
Истукан на середине деревни
Поглядит на меня исподлобья.
Я увижу лик его древний,
Одарить его пышно - готов я.
А когда рассядутся старцы,
Молодежь запляшет под клики,-
На куске сбереженного кварца
Начерчу я новые лики.
Я буду как все,- и особый.
Волхвы меня примут, как сына.
Я сложу им песню для пробы,
Но от них уйду я в дружину.
Гей вы! Слушайте, вольные волки!
Повинуйтесь жданному кличу!
У коней развеваются челки,
Мы опять летим на добычу.
СумасшедшийСУМАСШЕДШИЙ
Чтоб меня не увидел никто,
На прогулках я прячусь, как трус,
Приподняв воротник у пальто
И на брови надвинув картуз.
Я встречаю нагие тела,
Посинелые в рыхлом снегу,
Я минуты убийств стерегу
И смеюсь беспощадно с угла.
Я спускаюсь к реке. Под мостом
Выбираю угрюмый сугроб.
И могилу копаю я в нем,
И ложусь в приготовленный гроб.
Загорается дом... и другой...
Вот весь город пылает в огне...
Но любуюсь на блеск дорогой
Только я - в ледяной тишине.
А потом, отряхнувши пальто,
Принадвинув картуз на глаза,
Я бегу в неживые леса...
И не гонится сзади никто!
@настроение: ура, я их почитал! Оо"
@темы: стихушка, школоло, кусочное, литература, тёмнышко, длиннохвостый придурок, а я - ваш фанат, полезное/учёба