Внутри меня - миллионы галактик, которых не было. Глаза мои - хамелеоны, настроенные на небо... (с)
Боже, какой был рассвет!
И как славно было снова пить чай на лестничной клетке пятого этажа, глядя на просыпающийся мир не так, как обычно.
И приятно, вернувшись домой, дочитать апельсиново-шоколадную книжку, которая напоминает тебе о том, какой же ты, всё-таки, счастливчик. Неимоверный.
Институт, вечные фейлы, жара, дурацкие солнцезащитные очки, огромные и розовые, в которых я прошёл половину дороги до дома (ну или просто проводил Иру до тренажерки), чувствуя себя пятикратным дураком, но в этом был свой кайф, творожное мороженое, трехчасовой дневной сон (в своё оправдание скажу, что, во-первых, ночью сна набралось на те же три часа, и во-вторых, было слишком жарко, чтобы жить
) и... вот теперь вечер. Закрывай чатики, печенька, а то тебя скушает сердитый зам декана по научной
В институте мне лучше молчать. Вот правда.
Поржать
И как славно было снова пить чай на лестничной клетке пятого этажа, глядя на просыпающийся мир не так, как обычно.
И приятно, вернувшись домой, дочитать апельсиново-шоколадную книжку, которая напоминает тебе о том, какой же ты, всё-таки, счастливчик. Неимоверный.
Институт, вечные фейлы, жара, дурацкие солнцезащитные очки, огромные и розовые, в которых я прошёл половину дороги до дома (ну или просто проводил Иру до тренажерки), чувствуя себя пятикратным дураком, но в этом был свой кайф, творожное мороженое, трехчасовой дневной сон (в своё оправдание скажу, что, во-первых, ночью сна набралось на те же три часа, и во-вторых, было слишком жарко, чтобы жить
) и... вот теперь вечер. Закрывай чатики, печенька, а то тебя скушает сердитый зам декана по научной В институте мне лучше молчать. Вот правда.
Поржать
ну да. Два последних школьных года с гопотой, они такие